parum affinis
сегодня лил дождь. ужасно сильный дождь. ужасно красивый дождь. ужасно прохладный. все это было бы ужасно прекрасно и замечательно, если бы Паскаль ужасно не спешилась на автобус, который должен был довезти ее домой. Паскаль стояла возле института, смотря на часы и ужасно проклинала, ибо под таким дождем, она бы утопилась на полпути до остановки (я серьезно, чуваки, напор воды был как в Ниагарском водопаде + град еще).
благо дело появился на моем пути спаситель в образе моего знакомого Киселя с прекрасным, удивительным и замечательнейшим зонтом, бронзового цвета, в руке. очень мило прошлись мы под этим зонтом до самой автобусной остановки, созрицая промокших и злых людей, половина из которых, наверно молилась, чтобы вот нас, таких красивых, сухих и довольных, поразил гром и молния.
молитвы не исполнились, ведь не знали, жалкие, что нас с Киселем после 2часового просмотра Корригана уже ничего поразить не может.
благо дело появился на моем пути спаситель в образе моего знакомого Киселя с прекрасным, удивительным и замечательнейшим зонтом, бронзового цвета, в руке. очень мило прошлись мы под этим зонтом до самой автобусной остановки, созрицая промокших и злых людей, половина из которых, наверно молилась, чтобы вот нас, таких красивых, сухих и довольных, поразил гром и молния.
молитвы не исполнились, ведь не знали, жалкие, что нас с Киселем после 2часового просмотра Корригана уже ничего поразить не может.